Публикуется впервые (23.04.2018 г.)

Мария Тоболова


ЦАРСКИЕ ДЕТИ

СВЯТАЯ МУЧЕНИЦА ВЕЛИКАЯ КНЯЖНА ТАТЬЯНА

(1897 – 1918)

 

 

Великая княжна Татьяна Николаевна родилась 11 июня (29 мая) 1897 года и была вторым ребенком царственных супругов Романовых. «1897г. – 29 мая. Второй светлый, счастливый день в нашей семейной жизни: в 10.40 утра Господь благословил нас дочкою – Татьяною», — записал Николай11 в своем дневнике. Крестил новорожденную духовник императорской семьи протопресвитер Иоанн Янышев 8 июня того же года в церкви Большого Петергофского дворца. При совершении Таинства вдовствующая императрица Мария Федоровна, бабушка новорожденной, возложила на великую княжну орден Святой Екатерины.

Татьяна была одной из четырех дочерей Николая II и государыни Александры Федоровны. Великих княжон Ольгу (1895) и Татьяну называли «старшей парой», в отличие от «пары младшей» — сестер Марии (1899) и Анастасии (1901).
Внешне царевна Татьяна была похожа на императрицу Александру Федоровну. «Татьяна Николаевна была в мать – худенькая и высокая, — вспоминала А.А. Танеева, близкий друг царской семьи. — Государь говорил мне, что Татьяна Николаевна ему сильно напоминает характером и манерами Государыню». Придворный чиновник генерал-лейтенант А.А. Мосолов, сравнивая ее со старшей сестрой Ольгой, писал: «Татьяна была выше, тоньше и стройнее сестры, лицо у нее было продолговатое, и вся фигура – породистее и аристократичнее, волосы немного темнее, чем у старшей. На мой взгляд, Татьяна Николаевна была самою красивою из четырех сестер».

«Татьяна Николаевна имела 20 лет, была темная блондинка, худенькая, элегантная, Она была противоположностью старшей сестре. Была замкнута, сдержанна, сосредоточенна и самостоятельна. Ее сферой было хозяйство, рукоделие, будничный домашний уклад. Благодаря таким чертам ее характера, в ней, а не в Ольге Николаевне видели старшую дочь в семье. Она более всех сестер напоминала мать и была ей самым близким человеком, другом и советчиком», — писал о княжне Татьяне Николаевне следователь Н.А. Соколов.

Придворные отмечали цельную, глубокую натуру Татьяны Николаевны, ее исключительную доброту и приветливость. Грациозная и очень женственная, она покоряла своей красотой и умом. Застенчивая от природы, внешне сдержанная, она имела скрытный характер, из-за которого посторонние часто обвиняли ее в высокомерии и гордыне, что не соответствовало действительности. Царевна имела удивительное самообладание; отличалась организованностью и целеустремленностью. В Татьяне было развито чувство долга и склонность к порядку.

Княжна Татьяна была лидером среди царских детей и помогала родителям их воспитывать. «Она… всегда останавливала сестер, напоминая волю Матери, отчего они постоянно называли ее «гувернанткой»», — писала А.А. Танеева. Когда императрице нездоровилось или был болен брат Алексей, она, как и остальные сестры, трепетно ухаживала за ними. По свидетельству современников, из-за болезни матери Татьяне часто приходилось вести хозяйство, смотреть за порядком в доме. Она любила вышивать, вязать; шила себе и сестрам блузы, умела делать красивые прически. Все, кто близко соприкасался с царской семьей, свидетельствовали о том, что Татьяна быстро ориентировалась в различных жизненных ситуациях.

Предоставим слово людям, близко знавшим великих княжон.

Пьер Жильяр, преподававший царским детям французский язык, писал: «Татьяна Николаевна от природы скорее сдержанная, обладала волей, но была менее откровенна и непосредственна, чем старшая сестра. Она была также менее даровита, но искупала этот недостаток большой последовательностью и ровностью характера. Она была очень красива, хотя не имела прелести Ольги Николаевны… Своей красотой и природным умением держаться в обществе она затеняла сестру, которая меньше занималась своей особой и как-то стушевывалась. Тем не менее, эти обе сестры нежно любили друг друга, между ними было только полтора года разницы, что, естественно, их сближало».

Фрейлина С.Я. Офросимова вспоминала в эмиграции, рисуя в воображении картины прошлого: «Направо от меня сидит великая княжна Татьяна Николаевна. Она великая княжна с головы до ног, так Она аристократична и царственна! Лицо ее матово-бледно, только чуть-чуть розовеют щеки, точно из-под её тонкой кожи пробивается розовый атлас. Профиль её безупречно красив, он словно выточен из мрамора резцом большого художника. Своеобразность и оригинальность придают её лицу далеко расставленные друг от друга глаза… Она реже смеется, чем сестры. Лицо её иногда имеет сосредоточенное и строгое выражение. В эти минуты она похожа на мать. На бледных чертах ее лица – следы напряженной мысли и подчас даже грусти. Я без слов чувствую, что в ней — свой целый замкнутый и своеобразный мир».

Баронесса С.К. Буксгевден писала о Татьяне Николаевне: «У нее были красивые, правильные черты лица… В ней была смесь искренности, прямолинейности и упорства, склонности к поэзии и абстрактным идеям… У нее был практический ум, унаследованный от Императрицы-матери и детальный подход ко всему».

Юлия Ден, подруга императрицы, вспоминала: «Великая Княжна Татьяна Николаевна была столь же обаятельной, как и её старшая сестра, но по-своему… Она обладала поэтической натурой, жаждала настоящей дружбы… Она была свежа, хрупка и чиста, как роза».

«Это была девушка вполне сложившегося характера, прямой, честной и чистой натуры… Она ведала, за болезнью Матери, распорядками в доме, заботилась об Алексее Николаевиче. Она была умная, развитая, любила хозяйничать», — так характеризовал ее полковник Е.С. Кобылинский, начальник Царскосельского гарнизона.
А.А. Танеева: «Все ее любили – и домашние, и учителя, и в лазаретах».

Все мемуаристы сходятся на том, что именно Татьяна была наиболее близка матери, которую всегда старалась окружить заботой и вниманием, выслушать ее. Учитель английского языка Чарльз Гиббс свидетельствовал: «На мой взгляд, Государыня любила ее больше, чем остальных дочерей». Такого же мнения придерживалась и учительница Клавдия Битнер: «Она была самым близким лицом к Императрице. Они были два друга».

Татьяна получила прекрасное домашнее образование. Знала иностранные языки, много читала, в том числе и духовную литературу, прекрасно играла на фортепьяно, неплохо рисовала. Вместе с родителями посещала театры и концерты. Татьяна была шефом армейского уланского полка, а потому считала себя уланом и весьма гордилась этим. Вместе с Императором она принимала военные парады, грациозно держась в седле.

В 1914 году, когда великой княжне Татьяне исполнилось 17 лет, в семье стали вестись разговоры о возможном её замужестве. Среди женихов был сын сербского короля Петра I – Александр. Для знакомства с невестой он с отцом прибыл в Петербург, и вопрос с заключением брака был почти решен, но свадьбе помешала начавшаяся война. Несмотря на это, молодые люди продолжали переписываться.
Во время Первой мировой войны Татьяна вместе с матерью и сестрой Ольгой работала сестрой милосердия в Царскосельском лазарете, где перевязывала гнойные раны, ассистировала при операциях. Вспоминает Т.Е. Мельник-Боткина, дочь доктора Е.С. Боткина, лечившего царицу и наследника: «Я удивляюсь их трудоспособности, — говорил мне отец про Царскую семью. — Великая княжна Татьяна Николаевна, например, прежде чем ехать в лазарет, встает в 7 часов утра, чтобы взять урок, потом они обе едут на перевязки, потом завтрак, опять уроки, объезд лазаретов, а как наступит вечер, они сразу берутся за рукоделие или за чтение». Она же вспоминает: «Доктор Деревенко, человек весьма требовательный по отношению к сестрам, говорил мне уже после революции, что ему редко приходилось встречать такую спокойную, ловкую и дельную хирургическую сестру, как Татьяна Николаевна». О великих княжнах Ольге и Татьяне А.А. Мосолов писал: «Они не только несли в полном смысле слова обязанности рядовых сестер милосердия, но и с большим умением ассистировали при сложных операциях…Серьезнее и сдержаннее всех была Татьяна». Каждый день она ездила в лазарет и даже в день своих именин.

Через несколько недель после начала войны великая княжна создала «Комитет Ее Императорского Высочества великой княжны Татьяны Николаевны для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий». «Комитет» занимался оказанием помощи гражданским лицам, пострадавшим от войны, содействовал отправлению беженцев на родину, занимался устройством трудоспособных на работу, нетрудоспособных определял в богадельни и приюты, из собранных пожертвований выдавал пособие беженцам.

От имени княжны Татьяны в газетах печаталось ее обращение: «Война разорила и рассеяла миллионы наших мирных жителей: несчастные беженцы – бездомные и голодные – ищут пропитания. Правительство, общественные и национальные установления, частные благотворители и Мой Комитет помогают беженцам, но нужда их так громадна, что покрыть ее под силу лишь всему народу.

Прошу, добрые люди, согрейте беженца духовно и телесно и утешьте его сознанием, что понято вами безысходное горе его. Вспомните завет Господень: «Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня» (Матф.ХХУ, 35)
9 ноября 1915г. Царское село. ТАТИАНА».

Царевна близко к сердцу принимала беду, в которую мировая война ввергла Россию. Вот письмо Татьяны от 15 августа 1915 года, адресованное родителям: «Я всё время молюсь за Вас обоих, дорогие, чтобы Бог помог Вам в это ужасное время. Я просто не могу выразить, как я жалею Вас, мои любимые. Мне так жаль, что я ничем не могу помочь… Благословляю Вас, мои любимые. Много раз целую Тебя и дорогого Папу… Ваша любящая и верная дочь Татьяна». Татьяна действительно была любящей и послушной дочерью, о чем свидетельствуют ее письма. Вот еще одно письмо, написанное на Рождество 1916 года: «Моя бесценная, дорогая Мама, я молюсь, чтобы Бог помог сейчас Вам в это ужасное, трудное время. Да благословит и защитит Он Вас от всего дурного, мой милый ангел, Мама…»

Интересные наблюдения оставил офицер Семен Павлов, лечившийся в Царскосельском лазарете: «Если Великая Княжна Ольга была воплощением женственности и особенной ласковости, то Великая Княжна Татьяна была, несомненно, воплощением другого начала – мужественного, энергичного и сильного… Великая Княжна Татьяна вызывала к Себе чувство глубочайшего уважения…»

В царевну Татьяну был влюблен корнет Лейб-Гвардии Уланского полка Дмитрий Яковлевич Малама, проходивший курс лечения в Царскосельском лазарете. Кажется, и Татьяна была к нему неравнодушна. К молодому человеку благоволила и Императрица, которая писала мужу: «Мой маленький Малама провел у меня часок вчера вечером, после обеда у Ани… Должна признаться, что он был бы превосходным зятем – почему иностранные принцы не похожи на него?» По рассказам родственников, Дмитрий Малама, узнав о расстреле Царской Семьи, начал сознательно искать смерти и был убит летом 1919 года в конной атаке под Царицыном.

После Февральской революции Татьяна вместе с семьей находилась под арестом в Царском Селе. Царю и его дочерям пришлось разбить огород в парке и выращивать овощи, чтобы прокормиться, пилить сухие деревья в лесу для топки печей. Николай II записал в дневнике в день рождения дочери: «Дорогой Татьяне минуло 20 лет. Утром долго гулял со всеми детьми. В 12 ч. был молебен. Днем провели три часа в саду, из которых я работал два часа в лесу». Не было в тот день торжественного приема во дворце в честь дня рождения великой княжны Татьяны.

1-го августа 1917 года семья бывшего Императора Николая II была сослана в Тобольск. Отрывок из письма Татьяны из Тобольска фрейлине Маргарите Хитрово: «Так больно и грустно все, что делают с нашей бедной Родиной, но одна надежда, что Бог так не оставит и вразумит безумцев».

22 апреля 1918 года по приказу из Москвы царственных узников было решено доставить из Тобольска в Екатеринбург. Однако ввиду тяжелой болезни наследника в Екатеринбург вся семья выехать не могла. Поехали Государь, Императрица и княжна Мария, а больной Алексей был оставлен на попечение сестер. Татьяна вела хозяйство. Полковник Е.С. Кобылинский вспоминал: «Когда Государь с Государыней уехали из Тобольска, никто как-то не замечал старшинства Ольги Николаевны. Что нужно, всегда шли к Татьяне: «Как Татьяна Николаевна скажет…»»

Когда Цесаревич Алексей немного поправился, княжны, их учителя и слуги под охраной отправились в Екатеринбург. По прибытии поезда в Екатеринбург царских детей, матроса Нагорного, опекавшего наследника, и нескольких слуг повели к ожидавшим их экипажам. Англичанин Чарльз Сидней Гиббс в своих воспоминаниях писал, что видел из окна вагона, как Татьяна Николаевна, утопая по щиколотки в грязи, в одной руке несла тяжелый чемодан, а в другой — любимую собачку наследника. Матрос Нагорный хотел ей помочь, но охранник грубо оттолкнул его.

Во время гонений Императорская Семья была особенно сплоченной, пронесла несокрушимую православную веру через все скорби и страдания. В последний день своей жизни Александра Федоровна записала в дневнике: «Все ушли на прогулку на полчаса, утром… Когда они ушли, Татьяна осталась со мной, и мы читали книгу пророка Авдия и Амоса…» В трудные минуты тяжких страданий великая княжна Татьяна не пала духом. Последней записью в дневнике Татьяны, сделанной в Екатеринбурге, были слова святого праведного Иоанна Кронштадтского: «Скорбь твоя неописуема, скорбь Спасителя в Гефсиманском саду о грехах мира безмерна, соедини свою скорбь с Его, в этом ты найдешь утешение».

Николай II, Александра Федоровна, их дети, доктор Боткин и трое слуг были расстреляны. Татьяна умерла не сразу: пулям мешали бриллианты, зашитые в корсеты. Её добивали ударами штыков.

20 августа 2000 года великая княжна Татьяна вместе с Императором Николаем II и Императрицей Александрой Федоровной, сестрами Ольгой, Марией, Анастасией и братом Цесаревичем Алексеем прославлены в сонме новомучеников Российских на юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной церкви. Ранее, в 1981 году, они же были канонизированы Русской Зарубежной церковью.
Святые Царственные страстотерпцы, молите Бога о нас!