Первые книги первопечатника
«Появление первой печатной книги на языке того или другого народа означает начало новой эпохи в его культурной жизни», – писал академик М. Н. Тихомиров. В России эпоха печатных книг наступила в первый день весны 1564 года (14 марта по новому стилю), когда в Москве на Печатном дворе была завершена работа над первой точно датированной русской печатной книгой – «Послания и деяния Апостолов». Во главе этой работы стоял образованный, талантливый человек диакон Иван Федоров. В канун Дня православной книги давайте подумаем, как будущий первопечатник учился читать и писать, каким был круг его чтения? Как в то время создавали манускрипты, на смену которым пришли печатные книги? Где Иван Федоров получил навыки печатного дела? Сколько типографий создал он в течение жизни?
До наших дней дошло двенадцать книг, отпечатанных Иваном Федоровым, многие из них являются шедеврами не только русского, но и мирового типографского искусства. Свои книги он оформлял удивительной красоты гравюрами-заставками собственной работы, а основные тексты сопровождал краткими предисловиями и послесловиями, написанными яркими, сильным и выразительным языком.
Однако биография Ивана Федорова известна в гораздо меньшей степени, нежели плоды его трудов. Большинство биографических сведений, подтвержденных документально, относится лишь к последним двадцати годам жизни первопечатника: начиная с 19 апреля 1563 года, когда Иван Федоров приступил к работе над «Апостолом», и до 5 декабря 1583 года, когда он скончался во Львове. Смысл своей жизни сам Иван Федоров определил так: «Духовные семена надлежит мне по вселенной рассеивать».
Научение чтению
Иван Федоров был хорошо образованным – «книжным», как говорили в то время, человеком, имел обширные познания в области богословия и религиозной литературы, владел латынью и греческим языком. На Руси по давней традиции учить детей грамоте начинали первого декабря – в день памяти святого пророка Наума, которого в народе называли «Наум – грамотник». Пророка Наума считали покровителя учения, благодаря сходству звучания его имени с выражением «наставить на ум». Наиболее подходящим возрастом для начала обучения грамоте считался семилетний.
Будучи сыном священника, Иван Федоров мог постигать премудрости грамоты дома под руководством отца, но мог ходить и в школу с посадскими ребятами.
Школа устраивались при церквах. Учителями иногда назначались священники, но чаще низшие церковные служители – дьяконы, дьячки, пономари. Чтобы заняться учительской деятельностью, требовалось получить разрешение от церковного начальства. Такое разрешение давалось после экзамена, который устраивался будущему учителю на предмет его познаний. Кроме того, надежные поручители должны были засвидетельствовать, что он человек добрых нравов и хорошего поведения. Особо оговаривалось, что учитель должен не только сам быть грамотен, но и обладать способностью учить. Учительский труд приравнивался к ремеслу, учителя называли «мастер грамоты». Школа располагалась в доме учителя или в специально построенной школьной избе. В школу принимались ребята без различия сословий.
Обучение грамоте проходило по определенным этапам, строго следующим один за другим. Самым сложным бал начальный этап, который называли «словесным учением» — запоминаем букв и освоение навыков чтения. Первое учебное пособие – простейшая азбука – представляло собой перечень букв в алфавитном порядке. В отличие от современного способа обучения учитель не разъяснял ученикам, что каждая буква означает определенный звук, а требовал заучивать наизусть славянские названия букв: «аз», «буки», «веди» и т.д.
Затем переходили к «складам» – отдельным слогам, которые тоже учили наизусть. Было непростым делом уразуметь и запомнить, что «буки-аз» будет «ба», «буки-есть» – «бе», «буки-он» – «бо», «глаголь-рцы-аз» – «гра» и т.д.
Учебная программа не было связана с какими-то определенными сроками. Время обучения зависело от способностей и усердия ученика, но, как правило, освоение азбуки занимало не меньше года.
После Азбуки учение переходил к чтению следующей книги – Псалтири, сборника церковных песнопений-псалмов. Здесь ученик мог применить на практике полученные навыки чтения. Читали вслух, причем учитель обращал внимание уже не только на знание букв, но и на выразительность чтения. В старинном руководстве говорилось, что читать Псалтирь следует «…чисто, звонко, ровным голосом, ни высоко, ни низко, не слабети словом, ни на силу кричати, ни тихо (медленно), ни борзо (быстро)». Тексты Псалтири прочитывались по многу раз, так что, в конце концов, книга заучивалась наизусть, после чего можно было приступать к чтению Часовника, где содержались тексты церковных служб, приуроченных к определенным часам.
Учитель получал плату от родителей ученика не за время, потраченное на обучение, а за каждую освоенную им книгу: за Азбуку, за Псалтирь, за Часовник. Завершение каждой из книг по традиции отмечалось особым обрядом. Учение приходил в школу с отцом, который приносил плату учителю и горшок каши для учеников. Они все вместе съедали кашу (отсюда происходит слово «однокашники»).
Письменная наука
Многие, выучившись читать, считали свое образование законченным и покидали школу. Но некоторые продолжали учение и, кроме умения читать, осваивали умение писать. Покровителем письма почитался святой апостол и евангелист Иоанн Богослов. При начале обучения произносили обращенную к нему молитву: «Вразуми мя и научи добре писати, яко же оного гусаря на песке образ твой изображати».
Упомянутый в молитве «гусарь» (т.е. гусиный пастух) – персонаж религиозной легенды, согласно которой в давние времена в одном городе жил бедный юноша, пасший гусей. Каждое утро он гонял свое стадо за город, проходя через городские ворота. На воротах была установлена икона святого Иоанна Богослова; юноша задумал ее списать и стал упражняться, рисуя на песке. Иоанн Богослов, видя усердие гусаря, явился ему в виде старца и дал письмо к прославленному иконописцу в Константинополь, который взял того к себе в ученики. Юноша стал искусным иконописцем, а Иоанна Богослова стали почитать как покровителя иконописцев и учащихся писать, поскольку письмо в те времена было искусством и требовала не только знания грамоты, но и умения рисовать.
Пособием для обучения письму была Скорописная азбука – прописи. Скорописные азбуки были в виде столбцов – свитков, склеенных из нескольких листов. Каждый ряд букв начинался вычурной, декоративной заглавной буквой – буквицей; такие буквицы украшались растительными орнаментами, могли представлять собой стилизованные изображения людей и животных.
В Скорописной азбуке, как и в Азбуке, предназначенной для обучения чтению, помещались в алфавитном порядке различные душеполезные изречения, например: «Храни свечу свою от ветра, сиречь душу от лености»; «Не ищи, человече, мудрости, ищи прежде кротости, аще обрящеши кротость, тогда познаешь и мудрость»; «не тот милостив, кто всегда милостыню творит, а тот милостив, кто никого не обидит и зла за зло никому не воздает».
Следующим этапом обучения после чтения и письма было церковное пение. Поскольку Иван Федоров впоследствии служил диаконом, он должен был обладать звучным голосом и владеть певческим искусством.
Обучением чтению, письму и церковному пению исчерпывалась программа средневековой русской школы. Кроме начальных школ на Руси существовали училища, обучение в которых включало в себя грамматику, арифметику, начатки истории и географии.
Круг чтения
Какие книги мог читать Иван Федоров? В те времена в круг чтения входили Священное Писание, книги богослужебные Часослов и Псалтирь, разные летописи, всевозможные жития, в которых описываются подвиги святых, а также повести и сказки.
К этому перечню можно добавить «Хронографы» – сочинения исторического характера, «Хождения» – описания путешествий, «Физиолог» и «Шестоднев» – книги, содержащие в себе естественно-научные сведения. Географические сведения Иван Федоров черпал из «Христианской топографии» – сочинения Козьмы Индикоплова (от «плавающий в Индию»).
Во времена Ивана Федорова существовала и литература, которую мы сейчас назвали бы художественной. Одним из самых популярных произведений этого жанра, которым зачитывались и в Европе, и на Руси, была «Александрия» – повесть, посвященная приключениям Александра Македонского. Сказания об Александре Македонском возникли во II – III веках в Александрии, позже проникли в Западную Европу, а в XI – XII веках попали на Русь. В целом это был увлекательный вымысел приключенческого жанра.
Не менее увлекательным чтением была византийская повесть «Девгениево деяние», переведенное на русский язык в XII – XIII веках. …В Византии жила некая благочестивая вдова христианка знатного рода. Было у нее трое сыновей и одна дочь, отличавшаяся дивной красотой. Царь Сарацинской земли язычник Амир, прослышав об ее красоте, вторгся со своим войском в пределы Византии и увез девушку… и далее.
Книжные собрания
Но где же Иван Федоров мог брать книги для чтения?
Несомненно, в доме его отца священника были книги, но вряд ли много, поскольку они стояли дорого, и покупка книги считалась серьезным приобретением. При монастырях и церквах существовали книжные собрания, которыми могли пользоваться не только священники и монахи, но и прихожане. Об этом свидетельствует документ, в котором среди обязанностей пономаря указывается «книг беречи», и чтобы этих книг «по домам без спросу и без ведома никто не брал». Стало быть, получив разрешение, книгу из церковной библиотеки можно было взять домой.
Хорошие книжные собрания имели богатые люди. Владеть книгами считалось почетным. Один из книголюбов сетовал, что иные богачи держат книги запертыми в ларях, «а о чтении не пекутся. Не душевныя пользы ради стяжают книги, но хотяще явити богатство свое и гордость». Однако среди собирателей книг были и искренние любители чтения, так что Иван Федоров вполне мог пользоваться книгами из частных собраний своих знакомых и знакомых своего отца.
Хотя на Руси тогда не было высших учебных заведений, любознательный и стремящийся к просвещению человек путем чтения мог получить фундаментальные знания в области богословия, истории, естественных наук, познакомиться с античными авторами, приобрести вкус к художественной литературе. В юности Иван Федоров мог читать только книги, переведенные на русский язык. Позже он выучил греческий и латынь и получил доступ к европейскому образованию.
Бумага и пергамент
Большинство книг, которые читал Иван Федоров, были рукописными. Теоретически среди них могли попадаться и печатные, в то время уже проникавшие на Русь из Европы, но все же воспитан был Иван Федоров на традициях русской рукописной книги. Переписчиков книг называли тогда доброписцами или книжными списателями.
Работа мастера-доброписца была сложной, тонкой, медленной, требующей немалого таланта и усердия, а также владения многими техническими приемами и обширными познаниями свойств и особенностей разнообразных материалов, применяемых в «деле книжного списания».
Издавна книги переписывали на пергамене – особым образом обработанной коже. Лучший пергамен – тонкий и мягкий – делали из телячьих и ягнячьих шкур. Из шкур взрослых животных получался пергамент более низкого качества. Шкуру, предназначенную для изготовления пергамена, несколько дней выдерживали в чане с известью, очищали от шерсти, сушили, натянув на раму, шлифовали пемзой и отбеливали при помощи мела. Затем выкраивали прямоугольные листы по формату книги.
С середины XIV века на Руси появляется и бумага. Ее использовали наряду с пергаменом, иногда в одной и той же книге. Известны книги «в прокладку», в которых листы пергамена чередуются с бумажными. Бумагу привозили из Западной Европы и продавали на торгу. Единицей измерения количества бумаги была стопа, в которую входило 20 дестей, или 480 листов. Бумага во времена Ивана Федорова была достаточно дорога, хотя и дешевле пергамена.
В число письменных принадлежностей входили чернильница с чернилами, песочница, перья, перочинный нож, приспособления для разлиновки листа.
Мастер-доброписец начинал свой труд с того, что тщательно разлиновывал лист, намечая ширину полей и высоту строк. Линии разметки делали едва заметными, процарапывая их костяной иглой или тупым ножом.
Пернатый инструмент
Основным инструментом для письма служили птичьи перья, чаще всего – гусиные. Но иногда писали перьями более дорогими – лебедиными, а в особо торжественных случаях использовали «павьи», т.е. павлиньи. Перья предпочитали брать из левого крыла птицы, поскольку их изгиб был более удобен для правой руки.
Прежде чем писать пером, его нужно было подготовить. Стержень пера обезжиривали, погрузив в раскаленный песок, затем кончик его срезали наискось особым ножиком, который мы до сих пор называем «перочинным», и расщепляли. Такой способ очинки пера позволял проводить широкие, жирные линии с нажимом, а без нажима – тонкие. Опахало – волоски, придающие перу красивую форму – обычно срезали, такое постриженное перо было хотя и менее декоративным, но более практичным.
Копченые чернила
Чернила для письма изготавливались разными способами. До наших дней сохранилось несколько старинных рецептов. Один из них таков. Ржавое железо – старые гвозди, замки, ножи, скобы и т.п. – ломали на куски и складывали в кувшин, пересыпая подсушенной ольховой корой, затем заливали крепким отваром той же коры, добавляли квас или уксус и выдерживали в теплом месте двенадцать дней. Чернила, приготовленные по этому рецепту, имели за счет железной ржавчины коричневатый оттенок – от темно-коричневого до рыжего и слегка блестели.
Делали чернила также из сажи, их называли «копчеными». Чтобы приготовить копченые чернила, битые горшки коптили над огнем, чтобы они покрылись сажей, сажу счищали, смешивали с вином и вишневым клеем, смесь заливали отваром ольховой коры или чернильных наростов, которые встречаются на дубовых листьях. Кувшин обматывали тряпками и выдерживали в теплом месте. Существовали и другие рецепты изготовления чернил. Главным требованием к чернилам была их светостойкость.
Чтобы написанное чернилами скорее высохло, лист посыпали мелким песком из особой песочницы – небольшого сосуда с дырочкой, напоминающего современную перечницу.
Мастера-доброписцы
Доброписец не то что выписывал, а прямо-таки вырисовывал каждую букву, его работа больше всего напоминала работу современного художника-шрифтовика.
Опытный мастер переписывал в среднем по десять листов в неделю, т.е. над книгой, в зависимости от ее объема он работал от нескольких месяцев до полутора лет.
Кроме чернил при переписывании книг часто использовали красную краску, которой выполняли заголовки и начальные буквы разделов текста. Отсюда появились до сих существующие термины – «красная строка» и «рубрика» (от латинского ruber – красный).
Красную краску разных сортов – червонную, киноварь и сурик – изготавливали при помощи разных красящих пигментов. Червонную добывали из «червецов» – особых насекомых, поражавших травянистые растения; киноварь делали на основе ртути, или, как ее в то время называли, сурьмы; сурик – из свинцовых белил. Сохранился старинный, предельно простой рецепт приготовления сурика: «Возьми белила и положи в черный железный сосуд и поставь на жар. И как сгорят белила, станут красны. Это и есть сурик».
Общее дело
В особенно дорогих и роскошных книгах заголовки и начальные буквы разделов писали золотом. Издавна для этого использовалось листовое золото, т.е. тончайшие золотые пластинки, которые накладывали на участки поверхности листа, предварительно промазанные рыбьим или вишневым клеем. В XVI веке начали употреблять «твореное» золото. Для этого пластины листового золота растирали в порошок, смешивали – творили – с солью, вишневым клеем и медом. Полученной полужидкой краской писали поверх киновари, высушивали и выглаживали медвежьим зубом.
Затем книгу украшал художник. Кстати, слово «миниатюра» в отношении книжного оформления происходит не от латинского слова «mini» — «маленький», а от «minium» – «красная краска», что соответствует русскому «красивый», «украшенный».
После этого книгу переплетали, или как говорили в то время, «снаряжали». Книжные переплеты делали из деревянных досок – липовых или дубовых. Доски обтягивали узорной тканью или тисненой кожей, украшали золотыми и серебряными накладками, драгоценными камнями. Даже поговорка бытовала: «Книжное слово в жемчугах ходит». Кроме того, переплет часто снабжали особенными застежками, чтобы книжные листы не коробились.
Таким образом, в создании книги принимали участие мастера разных специальностей: доброписец, златописец, художник, переплетчик. Но основная роль принадлежала все-таки мастеру-доброписцу.
Переписывание книг считалось делом благочестивым и богоугодным. Поначалу переписыванием книг занимались в основном монахи, писавшие для своих монастырей, но с XV века появились и профессиональные переписчики, работавшие как на заказ, так и на продажу.
Первопечатники
Прорыв в печатном деле произошел в 1450 году, когда немецкий мастер Иоганн Гуттенберг изобрел способ печати при помощи подвижных литер, изготовленных из металла. Именно Гуттенбергу принадлежит слава первого типографа. Во-первых, он начал отливать литеры из металла. Во-вторых, Гуттенберг изобрел типографскую краску, создал рецепт новой краски – густой и жирной. В-третьих, он сконструировал типографский станок.
Первой крупной работой Гуттенберга стало грандиозное издание полной Библии. Это книга большого формата, насчитывающая 1282 страницы. Он напечатал 150 экземпляров на бумаге и 35 на пергамене. До наших дней сохранилось 48 экземпляров.
Первые типографии появились: в 1465 году – в Италии, в 1468 – в Швейцарии, в 1469 – в Нидерландах, в 1470 – во Франции.
Краковский студент Иван Федоров
В конце 1520-х годов Иван Федоров отправляется в Краков и становится студентом местного университета. В те времена Краковский университет переживал период наивысшего расцвета. В программу философского (артистического) факультета, на котором учился Иван Федоров, входило серьезное изучение античной литературы, в частности, читались лекции по «Илиаде» Гомера, с 1520-х годов началось систематическое изучение греческого языка.
С университетом тесно сотрудничал ряд краковских типографий, выпускавших необходимые для изучения книги. Некоторые студенты подрабатывали, помогая в типографиях. Скорее всего, среди них был и Иван Федоров – здесь мог он впервые своими глазами увидеть типографский процесс и освоить начало типографского искусства.
В Польше был принят латинский шрифт, однако именно в Кракове появилась первая печатная книга, набранная кириллицей и рассчитанная на православных. Напечатал ее типограф Швайпольт Фиоль, слышать о котором Иван Федоров мог еще в Москве, так как в Московском государстве были известны его книги.
За шаг до новой эпохи
Ивану Федорову, когда он вернулся в Москву и принял сан диакона, было около 25-30 лет. Служба в кремлевском храме святого Николы Гостунского и жизнь в Кремле давали Ивану Федорову возможность быть свидетелем всех основных событий тогдашней церковной и государственной жизни. Так, 16 января 1547 года Иван Федоров, несомненно, присутствовал на церемонии венчания на царство шестнадцатилетнего Иоанна Грозного.
В определенный момент мысль о создании русского книгопечатания увлекла царя. В этом деле Иоанн Грозный поначалу возлагал надежды на иностранцев, но ни одна из его попыток найти мастеров за границей не увенчалась успехом. Создание русского книгопечатания должно было стать делом самих русских людей.
Иван Федоров стоял на пороге своего великого поприща.
Зимой 1551 года для обсуждения целого ряда церковных вопросов в Москве по царскому указу были собраны представители высшего духовенства со всей России. Этот собор получил название «Стоглавого», поскольку принятые им решения составили книгу из ста глав, по числу обсуждавшихся вопросов. Вопросы задавал царь, а представители духовенства отвечали. В числе прочего был затронут и вопрос о «порче книг». Иоанн Грозный вопрошал: «Божественные книги писцы пишут с неисправленных переводов, а написав, не правят, опись (ошибка) к описи прибывает… И по тем книгам в церквах Божиих чтут и поют, и учатся, и пишут с них. Что о сем небрежении и великом нерадении, будет по божественным правилам?» Собор отвечал: «…Которые писцы по городам пишут, вы бы им велели писати с добрых переводов, да написав правили, потом же бы и продавали, а не правив бы, книг не продавали».
Хотя о книгопечатании на Стоглавом соборе прямо не упоминалось и с порчей книг было решено бороться усилением контроля над доброписцами, мысль о книгопечатании витала в воздухе, и создание русских печатных книг представлялось делом все более и более реальным и осуществимым.
Анонимная типография
Некоторое время спустя, предположительно в 1553 году, в доме Сильвестра, наряду с книгописной мастерской начинает работать первая в России типография, из которой вышло семь печатных книг. Это три Четвероевангелия, две Триоди – Постная и Цветная, а также две Псалтири. На этих книгах нет никаких выходных данных: ни года, ни места издания, ни типографии, ни имени печатника. В научной литературе они получили название «безвыходных» или «анонимных», а типография Сильвестра – Анонимной типографии.
О существовании этой типографии ученым стало известно относительно недавно – во второй половине XIX века. К тому времени слава первой русской печатной книги уже прочно закрепилась за «Апостолом» Ивана Федорова. Открытие, что в Москве начали печатать книги за десять лет до появления «Апостола», ломало сложившиеся стереотипы. Выдающийся археограф, библиограф, историк книги Алексей Егорович Викторов на основе анализа текста, заставок, буквиц, шрифтов доказал, что вышеназванные книги были напечатаны в Москве в середине XVI века.
Не вызывает сомнения и то, что Иван Федоров принимал активное участие в создании «анонимных» книг. В пользу этого утверждения говорит, прежде всего, здравый смысл. Будучи печатником по профессии и по призванию, находясь в дружеских отношениях с Сильвестром, живя через площадь от его дома, он никак не мог оставаться в стороне от работы в Анонимной типографии. Участие Ивана в Федорова подтверждает также сравнительный анализ техники печати «безвыходных» книг и книг, напечатанных им уже с указанием его имени.
Хотя книги, вышедшие из Анонимной типографии, отпечатаны достаточно качественно, их создание все же считается лишь предысторией русского книгопечатания.
Итальянский след
Несомненное влияние на работу наших первопечатников оказали венецианские типографские традиции. Иван Федоров в предисловии к своему «Апостолу», рассказывая о начале печатного дела в Москве пишет, что царь «начал помышляти, како бы изложити печатные книги, яко же в греках, и в Венеции, и во Фригии и в прочих языцех».
Об итальянском влиянии свидетельствует и то, что принятые в России в XVI – XVII веках типографские термины («штанба» – печатня, «тередорщик» – рабочий у печатного станка, и другие) – итальянского происхождения.
Интерес русских типографов вызывало и то, что в Венеции существовали также типографии, издававшие книги, отпечатанные кириллицей. Из захваченной турками Византии в Италию бежали многие образованные греки, пробуждавшие интерес в греческой культуре. Много было в Венеции и беглецов из также прибывавших под турецким игом южнославянских стран. Славяне в Венеции селились на одной из самых красивых городских набережных, которые так и называли – «Славянский берег».
Печатный двор
В августе 1560 года умирает царица Анастасия – первая супруга Иоанна Грозного, который очень ее любил. Со смертью Анастасии грозный царь утратил те немногие добрые начала, которые были в его душе. Родственники царицы (Захарьины) оклеветали ближайшее верное окружение царя, в том числе и Сильвестра – по навету тот был заключен в Соловецкий монастырь и приговорен к вечному заточению.
Царь решил взять печатное дело в свои руки, для чего отдал распоряжение о создании нового государственного учреждения – Московского печатного двора. Иван Федоров был поставлен во главе печатного двора особым царским указом. Это еще раз подтверждает, что он работал в типографии Сильвестра и был хорошо известен Иоанну Грозному как наиболее опытный и искусный мастер печатного дела. С благословения митрополита Макария Печатный двор начал свою работу.
Первой русской точной датированной печатной книгой, как уже не раз говорилось, стал «Апостол», так как эта книга была очень популярна на Руси.
«Апостол»
Прежде чем приступить к печатанию «Апостола», нужно было проделать большую предварительную работу: сконструировать и построить печатный станок, изготовить шрифты, вырезать гравюры, подготовить, сверить и отредактировать тексты, с которых предстояло печатать. Здесь в полной мере проявились разносторонние дарования Ивана Федорова как ремесленника и художника; для подготовки текста потребовалось обширное гуманитарное образование и тонкое филологическое чутье.
Громадная кропотливая работа, проделанная Иваном Федоровым в связи с подготовкой текста, позволяет говорить о нем как об ученом-энциклопедисте и просветителе. Для создания окончательного варианта он использовал латинские и греческие тексты, сверяя с ними различные варианты славянского перевода, добавляя фрагменты, пропущенные в русских списках «Апостола». Целью Ивана Федорова-редактора было сделать текст предельно ясным и понятным для современного читателя. Он заменил устаревшие слова на более употребительные, привел правописание к современным нормам. Вероятно, эта подготовительная работа заняла один-два года.
19 апреля 1563 года Иван Федоров приступил к печатанию книги.
«Апостол» вышел в свет 1 марта 1564 года. Каков был его тираж, точно не известно. Разные исследователи пришли к выводу, что не больше 2 тысяч экземпляров – это огромное количество по тем временам. 64 экземпляра сохранились до наших дней и находятся в различных музеях и книгохранилищах.
Апостол» Ивана Федорова – признанный шедевр мирового типографского искусства. Академик Д. С. Лихачев пишет, что в этой книге «до сих пор не найдено ни одной типографской погрешности и ни одной опечатки, без которых не только в России, но и в Западной Европе не обходилось во все последующие века книгопечатания ни одно издание».
В послесловии своего «Апостола» Иван Федоров очень четко излагает объективные и субъективные обстоятельства, сделавшие возникновение книгопечатания в России необходимым и неизбежным. Во-первых, это рост потребности в книгах в связи с увеличением церковного строительства по всей, расширяющей свои границы России и особенно в новоприсоединенном Казанском ханстве; во-вторых, неисправность рукописных книг; в-третьих, несомненная полезность книгопечатания, доказанная примером Европы.
В изгнании
Печатный двор исправно работал, но над Москвой и всей Россией уже сгущались черные тучи. В январе 1565 года была создана опричнина. Иван Федоров покидает Москву. О том, что заставило первопечатника покинуть Родину и погнало в чужие края, можно только догадываться. Несомненно, ему пришлось пережить нелегкое время и сделать непростой выбор. О том, чья злая воля вмешалась в жизнь первопечатника, существует несколько гипотез, ни одна из которых не может считаться единственно верной.
Всем известная близость первопечатника к опальному Сильвестру делала его положение угрожающим. Возможно, отъезд Ивана Федорова из Москвы был бегством ради спасения жизни. Однако такому предположению противоречит свобода, с которой Иван Федоров пересек границу России. Известно, как быстро и безжалостно расправлялся царь со всеми, кто вызывал у него хоть малейшее подозрение. Беглеца задержали бы еще у Московской заставы, тем более что первопечатник уезжал не один, а с Петром Мстиславцем и с малолетним сыном Иваном и увозил с собой значительную часть типографского оборудования. Во всяком случае, сам Иван Федоров недвусмысленно называет свой отъезд «в иные не знаемые земли» изгнанием. Кроме того, в Московской типографии, продолжавшей работать под царским покровительством и после отъезда Ивана Федорова, имя первопечатника было явно под запретом.
Последние годы своей жизни русский первопечатник провел в юго-западных землях вне пределов Московского царства. Приехав в Великое княжество Литовское, по приглашению могущественного магната Григория Ходкевича Иван Федоров основал в принадлежавшем тому городке Заблудове типографию, где приступил к печатанию Учительного Евангелия, известного как Заблудовское, а также Псалтирь с Часословцем.
Осенью 1572 года он отправился в старинный город Львов, где до того собственной типографии не было. Львовская типография начала работать 25 февраля 1573 года. Первой вышедшей из нее книгой стал «Апостол» – повторение московского издания.
Одновременно Иван Федоров начал печатать еще одну книгу – «Азбуку», в основу которой положил трактат о грамматике византийского писателя и богослова Иоанна Дамаскина, жившего в VII – VIII веках. Иван Федоров переработал ученый трактат «ради скорого младенческого научения» и создал первый русский печатный учебник, ставший очередной вехой в истории русского просвещения. Четкая конструкция азбуки, учитывающая психологию детского восприятия, позволяет исследователям говорить об Иване Федорове и как о педагоге.
Ввиду усиливающейся тенденции к ополячиванию обучение русских детей грамоте и родному языку становилось одной из форм борьбы за сохранение национальной культуры. Своей «Азбукой» Иван Федоров внес существенный вклад в эту борьбу, причем сделал это вполне сознательно. «Азбука» пользовалась огромной популярностью. Она не раз перепечатывалась позднее в Киеве, Львове, Чернигове и других городах.
Долгое время исследователи даже не подозревали о существовании «Азбуки» Ивана Федорова – не было известно ни одного ее экземпляра. И лишь во второй половине XX века обнаружилось два экземпляра: один в библиотеке Гарвардского университета США, а второй – в Британской библиотеке в Лондоне.
«Азбука» Ивана Федорова стала прообразом всех последующих Азбук и Букварей не только в России, но и других славянских странах. В Болгарии фрагменты федоровской «Азбуки» безо всяких изменений включались в учебники для начальной школы вплоть до середины XIX века.
Четвертой и последней созданной Иваном Федоровым типографией стала типография в городе Остроге, которую организовал он по приглашению князя Константина Острожского. Здесь русский первопечатник напечатал пять книг, в том числе второе издание «Азбуки», Новый Завет с Псалтирью и алфавитно-предметный указатель к Новому Завету («Книжка собрание вещей нужнейших, вкратце скорого ради обретения в книге Нового Завета»). Главным же делом его в тот период стало печатание Острожской Библии, которая вышла в свет в августе 1581 года. Ее издание часто называют издательским подвигом Ивана Федорова.
Острожская Библия представляет собой книгу большого формата, состоящую из 628 листов с текстом, размещенным в два столбца. На обороте титульного листа помещен герб князя Острожского. Завершается книга кратким послесловием Ивана Федорова с традиционной благодарностью Богу и указанием: «Сия богоприятная и богополезная книга Ветхого и Нового Завета напечатана мною многогрешным Иоанном Федоровым сыном из Москвы в богохранимом граде Остроге».
Судя по тому, что до нашего времени сохранилось около 350 экземпляров Острожской Библии, тираж ее был достаточно велик. Часть тиража князь Острожский отправил в Москву. Библия быстро распространилась по России и получила широчайшее распространение по всему миру. Ее экземпляры разошлись по славянским странам: Болгарии, Сербии, Черногории, Польше. Отпечатанная с присущим Ивану Федорову мастерством, Острожская Библия почиталась образцом типографского искусства не только современниками, но и знатоками книжного дела, жившими в более поздние времена. Так, известный проповедник и полемист XVII века Михаил Андрелла-Оросвиговский писал, что «един листок» Острожской Библии он не отдал бы за всю Англию, Литву, Прагу и еще десяток различных стран и городов. Острожская Библия привела в восхищение и Иоанна Грозного – он подарил ее экземпляр английскому послу Джону Горсею. Другой ее экземпляр оказался в библиотеке шведского короля Густава II Адольфа.
Почти сто лет издание Ивана Федорова оставалось единственной Библией, напечатанной кириллицей. Следующая была выпущена по ее образцу в Москве в 1663 году.
Источник: https://prichod.ru/on-the-pages-of-the-history/31644/