Богатство видев добродетелей Иовлих,/ украсти кознствоваше праведных враг,/ и, разтерзав столп телесе,/ сокровище не украде духа,/ обрете бо вооружену непорочнаго душу,/ мене́ же и, обнажив, плени́,/ предварив убо мя прежде конца,/ избави мя льстиваго, Спасе, и спаси мя.
Увидев богатство добродетелей Иова, враг праведных (диавол) замыслил их похитить но, растерзав телесное основание, так и не украл сокровища духа, потому что встретил вооруженную душу праведника. Меня же (враг) раздел и обокрал, но предупреди мой конец и избавь меня, Спаситель, от лукавого и спаси меня.
«И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей. И отошел сатана от лица Господня.
И был день, когда сыновья его и дочери его ели и вино пили в доме первородного брата своего. И вот, приходит вестник к Иову и говорит: волы орали, и ослицы паслись подле них, как напали Савеяне и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: огонь Божий упал с неба и опалил овец и отроков и пожрал их; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: Халдеи расположились тремя отрядами и бросились на верблюдов и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще этот говорил, приходит другой и сказывает: сыновья твои и дочери твои ели и вино пили в доме первородного брата своего; и вот, большой ветер пришел от пустыни и охватил четыре угла дома, и дом упал на отроков, и они умерли; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Тогда Иов встал и разодрал верхнюю одежду свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился и сказал: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет имя Господне благословенно!»
Переезд весной 1918 года царской семьи из Тобольска в Екатеринбург стал заключительным этапом в их жизни. Сам Царь, вместе с Царицей и Великой Княжной Марией выехали из Тобольска к месту своего последнего заточения еще в апреле, но из-за недомогания Алексея и простудного заболевания других дочерей семье пришлось на какое-то время разделиться. Это расставание друг с другом в Тобольске оставило очередной незаживающий шрам на сердцах Государя и Императрицы – оставлять своих любимых детей в окружении звероподобных существ, какими были их «охранители», было чрезвычайно больно. Свое пятидесятилетие, как и позднюю Пасху, которая пришлась на 5 мая, Царь встречал в обстановке великих нравственных страданий. Невозможность что-либо изменить в складывающихся мрачных обстоятельствах, среда, в которой приходилось находится членам Царской семьи и их приближенным, их вынужденное общение с отвязными, грубыми и жестокими людьми, если это именование к ним вообще применимо, наложило свой отпечаток не только на душу Царя-Мученика, но и на его внешний вид – Государь заметно постарел и осунулся. Но, все нравственные муки царственных страдальцев нисколько не трогали окружавших их негодяев, но, напротив, находивших особенное удовольствие в том, чтобы сделать эти муки были максимально сильными и бесконечными.
Так что же это были за черти, под присмотром которых находился Русский Царь и его Венценосная Семья?
Незадолго до вывоза Царских Детей из Тобольска, 17 мая, охрана губернаторского дома – «Дома свободы» полностью поменялась. Полковник Кобылинский, который по мере своих сил старался помочь Святым Узникам, фактически был отстранен от власти. На его место пришли уральские большевики Родионов и Хохряков. Они привели с собой новую охрану, состоявшую полностью из нерусских людей. Их называли «латышами». Насколько это соответствовало действительности судить историкам, мы же просто перечислим фамилии этих охранников: Зен, Неброчник, Прус, Эгель, Фруль, Оявер, Рольман, Пурин, Альшкин, Блуме, Гаусман, Табак, Цалит и др.
Вот как описывает эту охрану в своей книге «Свидетельствуя о Христе до смерти» российский историк Петр Мультатули:
«Фактическим руководителем новой красногвардейской охраны «Дома Свободы» был Родионов, который был назначен его комендантом. О Родионове надо сказать несколько слов. Настоящее его имя было Ян Мартынович Свикке. Вначале Свикке был латышским националистом, ратующим за отделение Латвии от Российской империи. При этом его национализм легко сочетался с социал-демократией. Он был членом Латышской Социал-демократической партии, а затем с 1904 года членом РСДРП. По мнению О.А. Платонова, Свикке был внедрен партией в полицию, где выполнял ее задания. Так или иначе, но Свикке одно время служил в жандармерии и жил в Берлине. Родионов был «жандармом в Вержблолове: баронесса Буксгевден запомнила его лицо. Татищев тоже видел его раньше, и Родионов не отрицал, что тоже знает Татищева», — вспоминала Татьяна Боткина.
По общим воспоминаниям обитателей «Дома свободы», Свикке-Родионов был отталкивающей личностью.
Кобылинский: «Человек он неинтеллигентный и производил отталкивающее впечатление. Морда у него какая-то “бабская”, с ехидной улыбочкой. В нем чувствовался «жандарм», но не хороший солдат-жандарм, а кровожадный, жестокий человек с некоторыми приемами и манерами жандармского сыщика. Родионов, как только появился у нас, пришел в дом и устроил всем форменную перекличку. Это поразило меня и всех других. Хам, грубый зверь сразу же показал себя».
Мундель: «Сам Родионов производил впечатление наглого, в высшей степени нахального человека, с язвительной улыбочкой».
«Это был гад, злобный гад, которому видимо доставляло удовольствие мучить нас. Он это делал с удовольствием. Он явился к нам и всех нас пересчитал, как вещи. Он держал себя грубо и нагло с Детьми. Он запрещал на ночь запирать комнаты, даже Княжон, объясняя, что он имеет право во всякое время входить к ним. Волков что-то сказал ему по этому поводу: девушки, неловко. Он сейчас же помчался и в грубой форме повторил свой приказ Ольге Николаевне. Он тщательно обыскивал монахинь, когда они приходили к нам петь при Богослужении, и поставил своего красноармейца у престола следить за священником».
Родионов и Хохряков постоянно стремились всеми силами унизить Царских Детей, ухудшить условия их жизни. Камердинер Волков вспоминал: «Однажды Родионов пришел ко мне с таким заявлением:
— Скажите барышням, чтобы они ночью не затворяли двери спальной.
Я отвечал:
— Этого сделать никак нельзя.
—Я вас прошу так сделать.
— Сделать это никак нельзя: ведь ваши солдаты будут ходить мимо открытых дверей комнаты, в которой спят барышни.
— Мои солдаты ходить не будут мимо открытых дверей. Но если не исполните моего требования, есть полномочия расстреливать на месте. — Родионов вынул револьвер. — Я поставлю часового у дверей спальни.
— Но, это же безбожно.
— Это мое дело.
Часовой поставлен не был, но двери спальни Великих Княжон пришлось оставлять настежь открытыми…»
Вот, среди таких оскотинившихся и опустившихся нелюдей приходилось проводить последние дни своей земной жизни Царским Мученикам…
Чем ближе становился отъезд Царских Детей, тем жестче и бесчеловечнее становился режим их содержания. Надо заметить, что этот режим также стал распространяться и на окружение. Свита и прислуга полностью разделяли положение узников.
Родионов никогда особо не скрывал преступных планов большевиков в отношении Царской Семьи и тем самым выдавал замысел ее убийства. Сын врача Евгения Боткина Глеб приводит следующий разговор между его сестрой Татьяной и Родионовым, когда они пришли просить у него разрешения следовать в Екатеринбург вместе с Детьми:
— «Что я могу сделать для Вас?» —спросил Родионов
Мы ему объяснили, что мы хотим быть отправлены вместе с Цесаревичем и Великими Княжнами в Екатеринбург.
— Правда? Ну, так мы вас не отправим в Екатеринбург, — ответил он.
— Но комиссар Яковлев мне обещал, что мы уедем вместе с ними.
— Я не знаю об этом, — сказан Родионов. — Во всяком случае, почему
вы хотите ехать? — Он повернулся к моей сестре. — Почему такая красивая девушка, как вы, хочет провести всю свою жизнь в тюрьме или даже быть расстрелянной?
— Но Царская Семья не может быть отправлена в тюрьму сказала
Татьяна с ужасом.
— Может быть, и нет, — ответил Родионов, пожав плечами. — По всей вероятности, она будет расстреляна.
— «Правда?» —сказала моя сестра саркастически, так как она все еще верила про миф отправки в Англию. — Я очень сомневаюсь. Вы не в курсе ситуации. Но, во всяком случае, что вы скажете, если мы хотим умереть со своими государями?
— Ничего не скажу, кроме того, что вы не будете убиты с ними. — поморщится Родионов. — Если вы мне не верите, вы можете поехать со мной вплоть до вокзала Екатеринбурга. Проезд в город запрещен для всех, кто не имеет специального разрешения. Все, что произойдет с вами, так это то, что вас арестуют на вокзале и возвратят в Тобольск. И ни под каким видом вам не дадут сопровождать Царскую Семью».
Из разговора становится совершенно ясно, что те, кто «охранял» Царскую Семью прекрасно знали заранее не только о готовящемся преступлении в отношении Святых Мучеников, но и о его деталях, в том числе и о конкретных именах лиц, которые будут убиты вместе с ними. Это полностью опровергает мнения с том, что Царя и Царицу уральцы хотели убить «по дороге». В планы убийц не входило простое убийство Царя. Император Николай II, Императрица Александра Федоровна и их Дети должны были быть убиты именно в Екатеринбурге, в определенный день и в определенное время.
19 мая 1918 г. комиссар Родионов со своим подручным Хохряковым отдали приказ собрать и приготовить к вывозу все, что находилось в губернаторском доме, все что можно было перевезти.
Когда выносили мебель Цесаревич Алексей спросил Родионова:
- Зачем вы берете эти вещи? Они не наши, а чужие.
- Раз нет хозяина, все будет наше, — ответил Родионов.1
(1Из воспоминаний камердинера Волкова А. А.)
«В этом коротком монологе наиболее наглядно столкнулись две морали: христианская и революционная, безбожная. То, что было безусловно для 13-летнего подростка, воспитанного на евангельских заповедях, абсолютно противоречило воровской антиморали Свикке-Родионова.
В полдень 20 мая к «Дому Свободы» был подан экипаж. В него был помещен только больной Наследник, все остальные, включая его сестер, шли до пристани пешком. Семьи отъезжающих членов свиты и прислуги провожали своих близких до самой пристани. На самой пристани стоял пароход «Русь», тот самый, что год назад привез в Тобольск Царскую Семью. Отъезжающие вошли на пароход и через несколько минут он загудел и медленно отошел от пристани. На палубе стояли Великие Княжны и Наследник. Они махали всем находившимся на берегу. Особенно долго махал Наследник, до тех пор, пока корабль не скрылся за поворотом реки. Через сутки Царская Семья соединится в Ипатьевском доме с тем, чтобы уже никогда не разлучаться…» (П. Мультатули)
19 мая 1918 года Государю-Императору Николаю II Александровичу – Хозяину Земли Русской, как он себя сам называл, исполнилось 50 лет. Тот самый возраст, когда к человеку приходит степенная мудрость, приобретенное глубоким опытом христианской жизни смирение, когда сердце уже способно молиться за распинателей, прощать тех, кто готов убивать… Государь не отрекался от Престола, от России, от своего народа, это народ его предал, отдал на растерзание хищников, как некогда Христа улюлюкающая чернь во главе c первосвященниками.
Получил ли народ свое долгожданное «счастье»? Счастье жить без «кровавого» царя, без «цезарепапизма», в окружении неслыханных «свобод», всяких «равенств», и всеобщих «братств»? У многих этот слащавый дурман выходил потом кровью вместе с красными бантами и революционными тряпками.
Пока Царственных Мучеников везли к месту их казни и будущего упокоения в Екатеринбург Россия уже досыта испивала собственную кровь, смешанную с уксусом и желчью всенародного предательства Русского Царя-Самодержца, Помазанника Божия…
12 апреля. Из Знаменского собора в Курске похищена чудотворная икона Божией Матери Знамение, украшенная драгоценными самоцветами. Епископ Феофан немедленно известил о пропаже святыни местным властям, однако сотрудники Курской ЧК вместо расследования арестовали самого епископа и братию монастыря, а кельи их под видом обыска ограбили. После взятия города белыми расшитые золотом чехлы с икон были обнаружены в мусорных кучах у здания ЧК.
13 апреля. При неудачном штурме Добровольческой армией Екатеринодара убит разрывом снаряда 47-летний генерал-изменник Лавр Корнилов. Тот самый иуда, обласканный государем, который после свержения монарха пришел с красным бантом на мундире арестовывать Императрицу. Но, как видно из его биографии, не долго продлилась его «счастливая» карьера у масона Керенского. Кстати, после скорой гибели генерала, его похоронили в спешке на поле. Когда большевики очистили плацдарм от белых они нашли могилу клятвопреступника. Вырыли его труп, порубили на части шашками, изуродовали до неузнаваемости и после сожгли, а по другим источникам — скормили бездомным псам. Достойная участь предателя… (подробнее здесь: https://shr.name/iSq1j )
24 апреля. В селе Гнездилово Вышневолоцкого уезда Тверской области местные коммунисты арестовали крестьян Петра Жукова и Прохора Михайлова, мешавших им грабить церковь. Палачи долго избивали богобоязненных крестьян, переломали им пальцы, разрезали скулы и вырезали языки, а потом убили. Память святых мучеников Петра и Прохора – 19 (6) апреля.
28 апреля. Вербное воскресенье. Ленин в этот день опубликовал статью «Очередные задачи Советской власти». «Мы… Россию убедили. Мы Россию отвоевали… Мы должны теперь Россией управлять».
1 мая. Первый парад РККА (она насчитывала уже 196 000 человек) на Ходынском поле.
Снесен в Московском Кремле бронзовый крест с изображением Богоматери, припадающей к ногам распятого Христа, установленный на месте гибели великого князя Сергея Александровича. Памятник был сооружен по эскизу В.М. Васнецова на пожертвования киевского гренадерского полка.
Мученическая кончина настоятеля храма Илии пророка в селе Урджар Лепсинского уезда Семиреченской области пресвитера Виссариона Селинина, изрубленного участниками первомайской демонстрации. Память священномученика – 18 апреля (1 мая).
4 мая. Великая суббота. В конце Страстной седмицы 1918 года станица Незамаевская была захвачена большевиками. В Великую Субботу в храм, где совершалось богослужение, ворвался отряд красноармейцев и отец Иоанн Пригоровский был арестован и выведен большевиками на площадь перед храмом. Убийцы с бранью набросились на священника. Отца Иоанна жестоко избили, изуродовали ему лицо и, окровавленного и едва живого, вытащили за околицу и здесь зверски убили, запретив жителям станицы его хоронить.
5 мая. Пасха.
В станице Надеждинская Верненского уезда Семиреченской области (в настоящее время город Есик Алматинской области, Казахстан) убит на крестном ходу 38-летний настоятель Покровского храма Евстафий Малаховский. Память священномученика – 5 мая (22 апреля).
9 мая. В Колпино под Петроградом большевиками расстреляна рабочая демонстрация.
Утром в село Усть-Нугрь Болховского уезда ворвался красноармейский карательный отряд. 46-летний священник Троицкой церкви Иоанн Львович Панков был обвинен в подстрекательстве к мятежу и исколот штыками, а потом дострелян. Вместе с ним были убиты его сыновья: 20-летний Николай и 16-летний Петр. Память священномученика Иоанна и святых мучеников Николая и Петра – 9 мая (26 апреля)
13 мая. Декрет ВЦИК о продовольственной диктатуре – «О предоставлении народному комиссару продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией». Подтверждена незыблемость государственной хлебной монополии и твердых цен, и в то же время декрет обязывал каждого владельца хлеба сдать весь излишек. Те, кто не сдавал хлеб или курил самогонку, объявлялись врагами народа с последующими мерами репрессивного характера.
16 мая. В Петрограде введен «классовый паек». Количество хлеба, выдаваемого гражданам, определялось их социальным происхождением.
20 мая. Моисей Урицкий, изъяв у населения оружие, решил перетряхнуть весь Петроград на предмет выявления антисемитизма. Начало инспирированного ПетроЧК дела «Каморры народной расправы». Первые аресты.
21 мая. Ленин послал письмо рабочим Петрограда. Среди прочих положений письмо заключало следующий призыв: «Товарищи рабочие! Помните, что положение революции критическое. Помните, что спасти революцию можете только вы; больше некому». Поскольку у советского правительства не было ни денег, ни мануфактуры для обмена с деревней на зерно, Ленин призвал питерских рабочих возглавить крестовый поход на деревню и реквизировать хлеб у крестьян силой.
23 мая. Вся царская семья собралась в Екатеринбурге в доме Ипатьева.
26 мая. За сдачу немцам Нарвы П. Дыбенко, командовавший отрядом моряков, отдан под суд. Суд его оправдал. В дальнейшем Дыбенко восстановили и в партии. Расстреляли его только в 1938 году.
Распад Закавказской федерации. Грузинские меньшевики Ной Николаевич Жордания и Ираклий Георгиевич Церетели провозгласили Грузинскую республику.
29 мая. Отказ от добровольческого принципа комплектования Красной Армии. Введена всеобщая воинская повинность. Декрет ВЦИК о переходе к всеобщей мобилизации в РККА. (К концу 1918 г. в РККА насчитывалось 1 500 000 бойцов, к концу 1920 года – 5 500 000.)
При ВЦИК создан Ревтрибунал для рассмотрения особо важных контрреволюционных дел.
Начало инспирированного ЧК дела «Союза защиты Родины и свободы». Следствие вели Дзержинский, Петерс, Лацис, Полукаров. Арестованы и расстреляны десятки москвичей.
31 мая. В селе Дивьинское Пермского уезда расстрелян 35-летний псаломщик Екатерининского храма Александр Зуев. Память мученика Александра – 7 июня*.
Андрей Ильин
*Источник: Русский Хронограф